заодно и собака остынет, засохла ато, хоть и выдула почти полторашку воды. Подхожу к воде, глядь, а собака оживилась, причуяла. Вот, думаю, ща утицу стрельну…

А от собаки один обрубок хвоста из земли торчит! Нора, едрёна мать, бобриная. Хватаю её за хвост, вытаскиваю, ругаю при этом. Ногой дырку прикрыл, чтоб не занорилась, а её перемкнуло уже, зверя причуяла, ругню мою не слышит. Отбегает от ноги чуть к воде и нырь в траву. Япона мать, там в траве другая дырка!

Честно сказать, струхнул. Бобёр, падла, страшный для собаки зверь, если собака между ним и водой. А так оно и есть. Мысленно приготовился уже собаку штопать везти или, ещё хуже, закапывать…

Между тем в норе топот, грохот, истеричный лай, рык, вопли, дровосек на прорыв пошел и, слава всем Богам, прорвался, всплеск под землёй и волна по воде вместе с ряской и травой, будто торпеда и собака вышла целёхонька. Размен, бляшка медная, с бобром! Уф, ядрить её через коромысло, страху натерпелся…

А через метров стописят от этого места, на бугре, сработала моя непослушница табунок куропаток. И сработала так чётко, только стрелял я сегодня плохо, с пяти выстрелов только взял дневную норму, по перемещённым уже, вах…

Удивительные таки собаки эти яги, сначала поле, тут же нора, и снова поле, как ни в чём не бывало. Клинит только, когда добыча близко и тогда уже даже и на хозяина пофигу…

Да, а перепела всё-таки выковыряла из бурьяна. По пути к машине уже в сумерках, не стрелял по не ясно видимой…