---

Не надо никаких банов

Расскажу лучше одну историю про подсадную. И смех, и грех как говориться.
А дело было так. После завершения охоты решил Кузьмич оставить подсадную себе, да чтобы впустую лето не кормить еще и утятами обзавестись. Но была одна загвоздка, дикого селезня ни у кого из ближайших знакомых, да и в соседних деревнях не было.
Неделю он ходил по утрам с ней на вызаривание, дабы найти ей кавалера. Уж она и звала их и осаживала, расстилалась перед ними, но то ли селезенные кавалеры обмельчали да устали после своих активных похождений, то ли веревка на лапке их дамы смущала, но дело вовсе не шло. Кузьмич уже решил, что попросит своего племянника на следующий год привезти ему добротного селезня московских кровей и уж тогда-то будут и утята, а через год и каждому по подсадной, да еще и на выбор.
Так бы эта история и закончилась, да и рассказывать было бы нечего, но в тот же вечер в гости к Кузьмичу пришла его Кума. Ну а что в деревне, вечером за чаем делятся новостями, да обсуждают дела насущные. И тут-то Кума разродилась идеей, может слышала где-то или по телевизору видела, что диких уток скрещивают с домашними. На том и порешили, завтра Кузьмич зайдет к ней утром и возьмет большого домашнего селезня.
В это утро подсадная особенно усердно крякала с самого рассвета, видимо утиная интуиция подсказывала, что на этот раз ее осадка сработает. Кузьмич, загоревшись идеей и не откладывая это дело в долгий ящик, споймал селезня в сараюшке Кумы и вприпрыжку направился в сторону дома. И уже буквально через несколько минут началось знакомство утиной дамы и селезенного принца домашних кровей. Селезень наворачивал круги вокруг незнакомки, а та не унимаясь, продолжала свою утиную песню.
Кузьмич, занимаюсь своими делами, время от времени заглядывал в вольер. Хотя самого процесса он не наблюдал, но отметил, что спина подсадной вымазана в грязи, знать топчет. Будет дело, думал Кузьмич и уже считал в уме, сколько утей он оставит, а сколько употребит в лапшу. С надеждой на результат, для закрепления любовного процесса, Кузьмич решил продлить утиное уединение на всю ночь.
Следующим утром Кузьмич обнаружил бездыханное тело подсадной и со словами забирай своего селезня-йобаря-террориста, затоптал одну единственную подсадную, вернул его Куме. Послушал, Мичуринку хренову, с твоими рациональными предложениями теперь без охоты с подсадной остался, выпалил Кузьмич и развернувшись понуро пошел домой. На ее слова, о том что можно домашнюю в качестве подсадной на охоту взять, он уже ничего не ответил, а лишь махнул рукой.
Думаете все, конец? Нет, эта история имела свое продолжение, через неделю Кума появилась на пороге дома Кузьмича и сообщила, что сердце селезня не выдержало разлуки, и он тоже отправился в страну вечной охоты, в след своей возлюбленной. Что случилось с домашним селезнем, остается только догадываться.
Занавес.